Параллельный катаклизм - Страница 51

Великий освободительный поход, вот что наполнило величием гигантские постройки. О нет, нет, не подумайте… Прямо с ходу, лишь успев отвернуть башню навыворот, «КВ-2» таранит гусеницами Дрезденскую галерею… Или: срезая ножиком стропы, путаясь в холщовке, орлы-десантники грохочут сапогами по крыше Лувра… Глупости. Зачем демонстрировать прямой грабеж, если вы пришли не на время – навсегда, или, по крайней мере, до полного стирания государственных границ в вечности царствия братства и справедливости. А вот подарками, эдакой благодарностью за освобождение от «коричневой фашистской чумы», можно и не погнушаться. И не надо забивать все четыре здания под завязку сразу, вначале можно развесить рамы пореже, а уж постепенно довести концентрацию до максимума. А еще, дабы разные вредно-крамольные мысли случайно в эстетически подкованном народе не завелись, можно, что не помещается, рассортировать в Музей изобразительных искусств имени Пушкина и всякие прочие столичные заведения.

А вообще, разве есть недовольные? Москва – столица мира, любой Лувр будет рад демонстрировать свои достижения в постоянной выездной экспозиции – свободный зал всегда найдется.

56. Встречный огонь

А когда они пронзили узкий, отмеченный флажками проход в минных полях вслед за легким «Т-50» и развернулись в цепь, откуда-то спереди, навстречу им рванулись стрелы трассирующих пуль. Пришлось залечь, используя коней в качестве мешков с песком. И тогда по их захлебнувшемуся прибою заработали до сих пор живые и не задавленные минометы. И вспенилась взрывами земля. А впереди горел пронзенный фаустпатроном танк «Т-50», и не было никакой возможности помочь задыхающимся в дыму танкистам выбраться – всех вдавливал в еще прохладный с ночи песок непрерывный пулеметный огонь. И длилось это неизмеримо долго, потому что принять самостоятельное решение на отход Джумахунов не имел права – там, позади, сидели, покуривая, мордатые расчеты заградительного отряда, под завязку снаряженные новинкой, еще невиданной обычными пехотинцами – пулеметами системы Горюнова. И снова стегала по мозгам мысль, зачем здесь нужна конница и не слишком ли короткой, действительно, была артподготовка.

И бессильно молотили воздух автоматы роты Джумахунова – так выплескивали вперед граммы незримо быстрого металла – их никто не атаковал. Не было у немцев сил на контратаки.

А за спиной санитары уносили с минных полей новых и новых саперов, продолжающих расширять проход, дабы пропустить ближе сверхтяжелые танки.

Ну а когда все уже почти привыкли к этому лежбищу на солнечном, горячем пляже вместе с лошадьми, их, наконец, контратаковали, и сделали это с воздуха. Оттуда, из осажденного города, вывалились на головы штурмовики «Хеншель». Где только набралось их столько на последнем африканском плацдарме давно завоеванной Германии?

И вот лишь теперь, когда сверху по лошадям и людям замолотили тридцатисемимиллиметровые и двадцатимиллимеровые пушки, пришла команда на отход. Но лезть теперь в зауженное пространство между минами значило еще более повысить эффективность работы немецких асов.

И мясорубка продолжала сгребать в свое ширящееся входное жерло и людей, и ездовых животных.

57. Деликатный вопрос

– Ну что, товарищ Жуков, – сказал особый уполномоченный ставки, – как думаете, теперь наш русский солдат горит достаточным желанием удавить фашистскую гадину?

– Мне, конечно, не нравится то, что нужно было принести так много напрасных жертв, – хмуро ответствовал маршал. – Мне думается, что можно было ограничиться приказом кавалерийской дивизии «пленных не брать» и этого бы хватило.

– А теперь, товарищ маршал, – оскалился с видом превосходства генерал Абакумов, – нам даже не придется давать такой бесчеловечный, – он с трудом выговорил это слово и, видимо, не из-за его грамматической сложности, – приказ. Все решится само собой.

– Да, я уже отдал команду авиации подвергнуть завтра поутру Триполи трехчасовому ракетно-бомбовому удару.

– Правильно, – снова расплылся в улыбочке особый уполномоченный, – потом пойдут «КВ» и «тридцатьчетверки», а затем в город ворвется наша славная, несколько потрепанная дивизия Георгия Котовского. Не расстраивайтесь, маршал. Я понимаю, что полководцу интересно захватить триста тысяч или более вражеских солдат и офицеров пленными, но вы же поняли, в чем проблема.

– Да, нам не на чем быстро вывести их в Союз, и придется принять предложение англичан разместить их в лагере для военнопленных в Торбуке.

– Вот именно. И, как я уже говорил, у разведки есть надежные сведения, что наши хитрые союзники опять попытаются сделать из пленных армию для поддержки профашистских элементов в Алжире. Не хватало нам при штурме какого-нибудь Орана снова столкнутся с этими же отборными фрицами. Понятно, что ранее такими деликатными вопросами занималось бы наше ведомство, но пока в Африке у нас недостаточно личного состава, даже дивизии не наберется, все по уши заняты в Европе – вон сколько стран нужно подвергнуть советизации, и только поэтому такое дело возложили на обычную армию.

– Да, я понимаю, другого пути не было. И гарантирую – пленных не будет.

– Вот и славно.

58. Генеалогия

Два дня назад их лодку прикончили американские эсминцы. Это случилось на двадцать миль западнее острова Тайвань. Первоначально всплыли только десять человек. Дело происходило под вечер, а ночь в тропическом поясе накатывается стремительно, поэтому никого из них эсминцы не нашли, если вообще искали. Потом были ветры, течения и акулы. Так что когда три часа назад его в бессознательном состоянии подобрали, он оставался один. Здоровье, везение и любовь к жизни – вот что этому способствовало. Правда, во втором компоненте можно было теперь усомниться. Он был русским моряком, плавающим под немецким флагом и воюющим на стороне Японии. Его разоблачение пахло для Советского Союза большим скандалом и даже возможным прекращением поставок по ленд-лизу. Он любил свою могучую родину и не собирался ее предавать. Нужно было срочно что-то изобрести. Похоже было на то, что любовь к жизни сделала с ним плохую шутку.