Параллельный катаклизм - Страница 115


К оглавлению

115

Оказывается, звали его Маклай Колокололов, и был он, конечно, никакой не фашист. Был он советский подводник, воюющий на стороне Японии под видом крис-марине. На сие признание Баженов, в свою очередь, информировал, что императорская Япония давно разгромлена и освобождена от феодализма Советской армией и флотом, за исключением некоторых южных, не имеющих жизненной ценности провинций. Маклай поблагодарил за информацию, но сообщил, что это уже поведали ему американцы, и достаточно давно. А с Баженовым он заговорил вот по какому поводу. Ему нужен совет старшего офицера, стоит ли в сложившихся условиях разгрома японского милитаризма и прямого военного столкновения США и СССР продолжать разыгрывать из себя гитлеровского наемника или, вообще, сообщить национальность, давно вставшую на путь построения светлого завтра?

Вспомнив о своем собственном инкогнито, Баженов засомневался, что посоветовать, поэтому разговор сместился на менее острые темы, например о климатическом поясе нахождения в мире острова Тасмания. На сем поприще ни один из спорящих не смог доказать убедительно непреклонную правоту, но обоих примирили слова Баженова-Скрипова о грядущей ненужности знания климатического пояса вообще, в связи с тем, что при коммунистическом братстве ось планеты развернута под таким строго научным углом, что все пояса станут равны друг другу. Так что плавно и степенно дискуссия удалилась в любимое лже-Скриповым русло грядущего преобразования мира. Допустим, находящаяся под ногами собеседников Тасмания должна была вскоре стать новой республикой будущего всемирного государства рабочих, навсегда покончить с отсталостью и удаленностью от других континентов, а как следствие построить на своей пустующей земле величественные белые города из бетона, стали и добытого посредством электричества алюминия.

Мнения по поводу будущего счастья людей, однозначно сошлись. Это стало просто началом дружбы. А что еще могли противопоставить империалистической сытости отрезанные от Большой Земли моряки?

39. Лайнер

– А это кто – она самая? – спросил Панина поигрывающий почти трехкилограммовым «ТП-82» Ричард Дейн, имея в виду ясно кого – Аврору.

– Да, живой свидетель оттуда, – отбился Панин, с уважением глядя на «ТП-82». – Где взял «игрушечку»?

– На дороге валялась. Делаем ноги! – Русские специфические выражения удавались Дейну вполне хорошо и к месту.

– Мы полетим? – кивнул Панин на «Як-38», несколько провалившийся в тонкий слой бетона при посадке.

– Ну да. И быстрее, пока наша «бомба» забивает связь. – Он имел в виду специальную штуковину, которую притащил с собой на борту – одно из достижений Запада на поприще информационных войн.

– Мы поместимся втроем?

– Да, это учебный лайнер. Только будет несколько тесновато.

Панин с подозрением покосился на Ричарда:

– Ты знал?

– Про то, что ты приволочешь из Мира-2 девицу, что ли? – Американец продемонстрировал, как нужно говорить слово «чиз». – Не знал, но догадывался. Представь себе, как тяжело мне было привлечь на свою сторону нашу разведку, нечаянно не выдав своей догадки о твоем помешательстве.

– Представляю.

Они уже размещались в «лайнере». И Ричард Дейн последний раз обводил окрестности еще ни разу не стрельнувшим «ТП-82», могущим своим зарядом опрокинуть бегущего навстречу тигра. И тогда по борту «Яка» затарахтели девятимиллиметровые пули пистолета-пулемета «Кедр». Затарахтели большой длинной очередью, потому как стреляли издалека и знали, что из оружия подобного класса на большие расстояния целиться бессмысленно. Длилась та длинная очередь не более трех секунд, потому как в обойме было всего-то тридцать патронов. И вот, одна из обоймы, входящая в первую десятку, в те, что еще имели какую-то кучность, угодила в спину Ричарда Дейна.

И тогда он сразу сел и замер на секунду-полторы. И улыбка его улетучилась. А потом он пристегнул ремень, молча обернулся на Аврору, словно что-то прикидывая, и включил двигатели, развернутые в бетон.

40. Чучбара

Что есть война? Помимо всего прочего, разумеется. Есть она нагромождение случайностей, которые некоторые личности пытаются взять за горло и свести их, вместе с хаосом и противоречиями, к относительно предсказуемой системе.

Танк Джумахунова взобрался на гребень. Даже сквозь ограниченную видимость смотровых щелей командирской башенки он мгновенно оценил раскинувшуюся картину. Может быть, тот, берегущий его в Сахаре аллах сработал и здесь, он все-таки не оказался в первых рядах прорыва. Несколько досрочно увядших красавцев «Т-34-85» дымили отсеченными головами-башнями или беспомощно шаркали огрызками лопнувших от сверхзвукового удара гусениц – их уже добивали, тщательно выбирая местечко для входа подкалиберной смерти. И, значит, первая линия наступающих танков не справилась с поставленной командованием задачей. А следовательно, теперь на вторую, на двести метров отставшую шеренгу танков ложилась – вместо добивания врага и расширения пробитого прохода – задача первых. Ну, что же – двум смертям не бывать, а одной…

– Цель слева – орудие, дальность триста метров! Централизованный огонь! – орал Джумахунов в микрофон. Он не занимал должности командира взвода, но сейчас приходилось им быть.

А башня уже тряслась от бьющих в лоб снарядов неизвестной массы. И звенело в голове, а уши отваливались, когда эти разогнанные стволами болванки гахали, не умея пробить двадцать пять сантиметров стали. Но большущая тяжелая машина уже разгонялась вниз, и резал пространство впереди курсовой пулемет. Может, иногда он и попадал, но главное, не давал тем, из чьих брустверов высекал искры, тщательно и неторопливо навести ручные гранатометы. И пушка тоже стреляла, так, как учил Сталин – с ходу и не останавливаясь. Да, не попадала, но у тех, кто целил в танк из окантованных песочными мешками укреплений, сбивались сердечные ритмы, слепли глаза и вздрагивали не вовремя руки – и тогда они тоже мазали. И можно бы было это продолжать вечно – эдакая игра в поддавки до скончания мира либо хотя бы до пустоты снарядных ящиков, но ведь танк сокращал дистанцию, а сзади на гребень уже ступала, заползала, вваливалась пехота – и значит, здесь, на обратном скате, росли силы наступающих. А еще получали лишнее время приданные танковой шеренге корректировщики огня. И тогда те, далекие батареи гаубиц получали наконец пищу для ненасытных жерл. И вершилось возмездие за догорающих в «Т-34-85».

115